отецъ нашъ Святой Маркъ Евгеникъ - Исповедник, митрополит Эфесский священно-свидетельствует:
«Никогда, О, человече, то, что относится к Церкви, не исправляется черезъ компромисы: нетъ ничего среднего между Истиной и ложью!»

Структура антимодерна - Евхаристический круг

Современный упадок христианства заключается в том, что христиане перестали чувствовать эсхатологический формат времени и календаря. Эсхатология календарного времени заключается в его двух цикличных кругах и трех центральных событиях. Первое событие это день или время Бога-Творца – первый день седьмого месяца. Это событие открывает и заканчивает, начало и конец, церковного праздничного – евхаристического круга, который начинается благим Божьим промыслом в рождестве Божией Матери и заканчивается в ЕЕ святом Успении. Высшей же точкой этого круга является Воскресение Христова, которое и является вторым центральным событием этого теоцентричного круга. С Пасхи начинается второй круг - круг евангельского чтения в Церкви. Это круг евангелизации и проповеди христианства. Круг соработничества со Христом. И если первый круг это круг от Отца ко Христу, то второй со Христом, за Христом, со своим крестом к Богу. Главным событием второго круга является Пятидесятница, сошествие Святого Духа на апостолов и на нас и начало нашего всеобщего соработничества с Богом в Его благом промысле о спасении нас. Таким образом эсхатологическая сакральность календарного времени это путь «от Бога ко Христу и далее за Христом и с Духом Святым к Богу». Разрыв этого пути это секуляризация христианского календаря языческим. Путь «от Бога ко Христу» разрывается на посту янусом 1 января, а путь «за Христом и с Духом Святым к Богу» разрывает синергия евхаристической любви народа Божия с Троицей, вакханалией двоеверия в Троицкую субботу на всех кладбищах России.

Мы все верим во Христа Распятого и в Его Святое Воскресение. Но в Самарийском грехе мы забываем слова Спасителя «никто не может придти ко Мне, если то не будет дано ему от Отца Моего»¹ . Именно потому, что все мы, приходим к Христу через Отца, но не просим Его во Имя Христово о спасении, то по этому-то нива Церкви неумолимо скудеет, а наше собственное спасение претыкается на постоянные трудности.

Общество (не Церковь), отказавшись от обращения Богу во время теоцентричного измерения (первый день седьмого месяца) и начав молиться Творцу во время антропоцентричного измерения (14 января), фактически из формата диалога с Богом перешло в формат монолога. Если ранее общение было каждого в Церкви с Богом, лицом к лицу, то теперь возникла форма духовной мимикрии, в которой вроде бы и с Богом, но не в Церкви и не с Ним. Или во время теоцентричного измерения с Богом (1 сентября) лицом к лицу в храме, и во время антропоцентричного измерения и с Ним в храме и не с Ним в не храма, а с двуликой, двузначной или многозначной ложью. Во истину «да, да: нет, нет: что сверх того то от лукавого».

Именно в принятии Петровской цезарепаписткой лжи от тщедушного раболепства возникла природа лукавого гуманизма и бездна человеческих страстей. В человекоугоднической прелести мы стали двоеверами. Мы перестали правильно понимать сакральное значение первого дня седьмого месяца как дня покоя, дня благодарения Богу за творение мира и человека, как дня благодарения Богу за прошедший год, как дня прошения на благословение следующего года и каждого дня наступающего церковного года. Как дня установленного самим Творцом, а не какого - то другого дня, установленного по чей-то похоти. От царской похоти произошел сакральный и психологический разрыв общения между Богом и тварью. Произошел социальный разрыв между Церковью и христианами. Церковный брак между Церковью и обществом стал распадаться по нарастающей. Христианская община перестала быть семьей, а стала приходом, а православные христиане стали прихожанами, захожанами и прохожанами. Семейный круг общины во Христе разорвался. Прихожанам пришлось жить в бытии двоеверия. Они стали более похожи на прагматичных, социальных западных христиан – протестантов, чем на своих предков во Христе.

Мы потеряли понимание взаимосвязи между богослужебным евхаристическим кругом и нашей веры «Я есмь хлеб жизни; приходящий ко Мне не будет алкать, и верующий в Меня не будет жаждать никогда».

Мы потеряли понимание значение Отца в нашем спасении, через Которого мы вводимся в этот Богослужебный круг «Все, что дает Мне Отец, ко Мне придет; и приходящего ко Мне не изгоню вон».

Мы перестали осознавать значимость Отца благодаря Которому мы во Христе держимся в наше спасение, в наше воскресение «Воля же пославшего Меня Отца есть та, чтобы из того, что Он Мне дал, ничего не погубить, но все то воскресить в последний день».

Бытие двоеверия - это разрыв ежегодного богослужебного круга. В двоеверии сакральное, священническое, евхаристическое единство с Христом надломлено. В двоеверии формат жизни христианина уже не во Христе и с Христом, а где-то рядом с Христом, и где-то рядом с Церковью и где-то рядом с богослужебными праздниками, но не евхаристическом Богослужебном круге. А ведь без этого евхаристического круга человек не может быть в единоверии, а значит и в спасении.

Миссия Церкви на поле времени заключается в том, чтобы посредством евхаристии освящать все человеческое время и человека в течении не только годового круга но и суточного. Выпадение человека их этих двух кругов, ввергает его в круг скверны, круг смерти.

Нам необходимо менять свое эпизодическое евхаристическое сознание на целостное воззрение бытия Божия в богослужебном годовом круге и бытия Божия в нас. Годовой богослужебный круг это не только домостроение нашего спасения, но и наше сопричастие в нашем спасении. Без нашего участия в нашем спасении богослужебный круг, всего лишь упраздняемый постмодернизмом миф премодерна. Чтобы нам быть спасаемыми во Христе, без Его домостроительного богослужебного евхаристического круга, без благодарения и прошения к Отцу, нам не возможно устоять во Христе. Да и какие бы мы не предпринимали гениальные методы катехизации и колоссальные усилия в воцерковлении народа без Отца нам мало в чем возможно преуспеть. Да и вряд ли, спасение России без воспитания целостного евхаристического самосознания в народе вообще возможно.

¹ Ин. 6,65

2013 г.